Илья Мясковский, находящийся под следствием по делу о «дискредитации Вооруженных сил», получил возможность ознакомиться с выводами экспертов со стороны следствия. Эти люди должны были сказать, содержатся ли в антивоенных публикациях ВК-сообщества, где Мясковский был админом, признаки той самой дискредитации. Если учесть, что в эксперты записали Сергея Устинкина, уже приложившего руку к срокам Михаила Иосилевича и Андрея Пивоварова, а также Тимура Радбиля, который участвовал в деле против Ирины Славиной, выводы этих господ прогнозируемы. Сегодня – об аргументах Устинкина и еще кое о чем. Слово Илье Мясковскому.
Поспели новые явления в моём деле, которыми можно и поделиться. А о чём-то личном и писать не хочется.
Возможно, вы уже читали про обыск у Димы Калинычева. Собственно, повторный. Поскольку вначале они муторили Калинычева-младшего, Глеба, – как редактора группы «Нижегородское Гражданское Движение» в Контакте, но утащили с собой и Димину технику тоже (живут Калинычевы сейчас вместе с мамой). А потом нагрянули по другому адресу, долго ломились в дверь, требуя открыть, хотя там никого и не было (рассказываю со слов Димы). Потом звонили Глебу, перепутав, как обычно, братьев. Потом Дима приехал с адвокатом, и эшники изъяли пару плакатов, чтобы хоть что-то изъять. Дима мечтал когда-то создать музей нашей «уличной публицистики», но пока что затея эта откладывается, вместе с проектом «Прекрасная Россия Будущего».
Один спрашивал про меня:
– Как же так, приличный учитель истории и ввязался в такое дело?
– А ты зачем влез в дом к приличному человеку, вместо того, чтобы ловить бандитов и воров?
Увы, такого вопроса эшнику никто не задал. А следовало бы…
Случилось это, как у меня записано, 13 декабря.
А днём позже явились голубчики и ко мне по второму моему адресу – адресу прописки. Им соседка объяснила, что там сейчас никто и не живёт. А без владельца квартиры они её обыскивать не имеют права. Что ж, провели опрос соседки, как объяснил мне потом Булаев. Тоже дело, движется следствие на всех парах!
Они сроки своей нелёгкой работы продлили ещё до февраля. Так что в ближайшие дни развязки ждать не приходится.
Илья Мясковский
А пока что сходили к Корчагиной (следователю по делу - прим. РНН) 19 декабря и ознакомились с «научной» экспертизой по предположительно моим публикациям ВКонтакте.
Наш отвод Устинкину похерен. Почему? Наши-де основания для отвода не предусмотрены статьями 61 и 70 УПК. Хорошо, есть повод заглянуть в УПК! Повышаем уровень своего образования! Статья 61 – не является наш эксперт свидетелем, истцом или потерпевшим по данному делу, а также его близким родственником. Да у нас тут вообще по делу потерпевших нет, кроме меня. Статья 70 – а вот это как раз наш случай: «если обнаружится его некомпетентность». Разве ж Устинкин компетентен? Спросите у его студентов. Я целую страницу об этом написал. Как же так? Ладно, в деле всё равно останется моя характеристика: «Это болтун, демагог, а не специалист».
Сергей Устинкин. Фото lunn.ru
Но наши доводы «не дают оснований полагать, что Устинкин лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе данного уголовного дела» (А.Е. Корчагина). Вот это верно, приходится согласиться. Устинкину заплатят за экспертизу, а остальное ему не важно: он и Путина в экстремисты запишет, если завтра переменится ветер.
Что же сей столп нижегородской политологии в экспертизе понаписал?
Самое яркое в этом труде – корочки всевозможных дипломов. Отсканированы и распечатаны в цвете, без ложной экономии и скромности. На 42 страницы экспертизы – 14 страниц дипломов, в приложении. Устинкин целых пять приложил. Радбиль – представьте себе – академик по естествознанию! Очень актуально для нашего случая. Видимо, я интересный объект для антрополога. И бумага с водяными знаками – дабы никто их научный труд налево использовать не смог. В рыночной экономике существуем, не в каменном веке.
Что касается содержания той части опуса, что преподнёс г-н Устинкин, то общее впечатление такое, будто ты в лужу поносную наступил, и предстоит тебе человеку доказывать, что это вот всё – нехорошо.
Беззастенчивость, безответственность невероятная. Вместо научных терминов – жонглирование словами. Вот вы знаете, что такое «ультролиберальный»?! Нет-нет, я не ошибся, Сергей Васильевич с ошибками пишет, именно «ультрО», а не «ультрА». И с запятыми в каждой строчке проблемы, и предлоги теряются… Но дело не в этом. Просто нет такого понятия в политологии. Это язык агитпропа, плаката. Вот «либерализм» – это учение, в основе которого лежат идеи свободы, прав человека и рыночной экономики. А «ультра» – это «далее, более, сверх». Больше свободы, больше прав человека, больше рыночной экономики? Я не знаю, надо Устинкина спросить.
Причём пишется этот «ультролиберализм» в паре с русофобией, просто близнецы-братья. Можно было бы спросить, где ж Вы там русофобию-то нашли? «Нет войне», «Нет мобилизации» – русофобия где? А и нет её там, это Сергей Васильевич для красного словца вставил. Он не экспертизу, а эссе написал – сочинение на заданную тему.
Но есть кое-что и похуже.
Например, взгляды человека, стоящего с плакатом «Нет войне. Нет мобилизации» названы не только «политическими, антиконституционными», но и «аморальными». Вот это уже очень интересно: разве политология читает нравоучения? Мораль – в сфере этики, политология принципиально от неё дистанцируется. Это почти то же самое, как если бы физик осуждал силу тяжести, а химик обличал безнравственность серной кислоты. Написать, что Гитлер был аморален, с точки зрения науки, значит не написать ничего.
Я уже не говорю о том, что антивоенный – значит у Устинкина «антиконституционный». Логика такая: защищать Отечество – конституционный долг, если ты против мобилизации – значит, против Конституции. Ведь Устинкин уверен, что в данной «освободительной войне» Россия защищается от коллективного Запада, подготовившего этот конфликт. Утверждает он это запросто и смело, ведь возможному оппоненту уготован уголовный срок. Кто посмеет возразить?
И далее эксперт наводит свою указку на фотографию Риты Мурахтаевой, пришедшей 2 октября к мемориалу Славиной, в годовщину её самосожжения. На плакате написано:
«Моя мама сказала бы: Путин, иди к чёрту со своей войной, но Путин убил её раньше».
Вывод «политолога»:
«Горе от самоубийства матери, видимо отразилось на когнитивных способностях и психическом здоровье дочери».
Конец цитаты, орфография подлинника сохранена.
Фрагмент экспертизы
Вот есть такие люди, которые думают, что если слово «дурак» они заменят «недостатком когнитивных способностей», то уже и в морду им бить не за что.
Я не сразу понял. Зачем человека оскорблять? Ну, ладно бы меня, обвиняемого – девушку зачем? Ты ж профессором подписался, «экспертизой» свой опус назвал – держи фасон!
Это он за Путина вступился: Рита «оскорбила президента», он хамит в ответ. У них там так принято, там так можно. Он только перепутал жанры.
Но кто дал право политологу судить о психическом здоровье?!
Ты же в документе за каждую букву отвечаешь, его в суде и в публике будут под лупой рассматривать. Безответственность невероятная.
В сухом остатке. «Есть признаки дискредитации». В чём именно признаки дискредитации – чёрт знает. Это если слова в их прямом смысле понимать, а не по Оруэллу. Далее, есть «провоцирование социально-политических конфликтов» и «вовлечение граждан в публичные акции, направленные на дискредитацию…». Всё это в простых словах «Нет войне».
Если вы предполагаете увидеть в опусе Устинкина подтверждение этих тезисов, то думаете о нём слишком хорошо. Эссе есть, доказательств нет.
Выводы Устинкина
Я всё ломаю голову: как можно, выйдя с плакатом на Театральной, остановить «освободительную войну» за тысячу километров к юго-западу отсюда? Вот там ребята в танках, на самолётах, ракетами стреляют, из пушек – и я с плакатом. Здесь. Препятствую.
Пытаюсь найти логику в словесном поносе. Вот вначале я «спровоцирую конфликт», потом «цветную революцию», потом Путина уберу – а там и СВО закончится. Так я одним своим плакатом это всё и сделаю.
Если бы так можно было …
Но здесь же Уголовный кодекс, а не сказки дедушки Мазая; здесь каждое слово имеет буквальное и точное значение. «Воспрепятствовать» – схватить за руку, оттолкнуть, воздвигнуть препятствие. Плакат – препятствие для танка?
Совсем с ума посходили, совести нет.
Впрочем, плакат был не мой и вышел не я, а некто Артём Шитов, фотография которого опубликована в нашей группе 2 октября.
Но новостная публикация тоже приравнена нынче к пропаганде. Конец журналистике. А что стало с Артёмом Шитовым? Это ещё важнее. Впрочем, потеряв первое, не узнаем и о втором…
Прочитаю прочие части «экспертизы» – напишу ещё. И возражения адвоката Алексея Матасова тоже.
А пока разбавлю эту темень приложением своего ходатайства. Написал я следователям: верните планшет, мне работать надо! Столько книг на нём осталось… Чуть менее задиристо написал, более официально. Но Госдеп и СБУ мне действительно не башляют. А участники семинара ждут новых лекций – была вначале «Опричнина Ивана Грозного», потом – «Просвещённый абсолютизм», общее название цикла – «Репрессии и реформы».
А мне эти встречи в радость. И то, что работа моя нужна людям.
До связи!
Новости Нижнего Новгорода. Люди, места, события. Использование материалов "Репортёр-НН" разрешено только с предварительного согласия правообладателей. Все права на картинки и тексты принадлежат их авторам.
