Елена Моисеева: «Хочется видеть в суде тех, кто принял это решение, и сказать им, что ты о них думаешь!»

– Елена, доброе утро! Как прошло сегодняшнее заседание, каковы общие впечатления?

– Пока сложно говорить. Всё в том же «предбаннике», снова предварительное. Я, правда, много говорила сегодня – в силу того, что на прошлом заседании я рта почти не раскрывала. Сейчас я решила всё-таки озвучить, что никаких претензий ко мне не было, представила отзывы университетов о моей деятельности в роли руководителя школы. И также запросила приказы о моем премировании. Последний из них датирован 18 июня.

– То есть днем увольнения?!

– Да. Несмотря на то, что премии у нас носят, возможно, формальный характер, но мне кажется, всё-таки странно в день увольнения выплачивать премию, да? Комичная ситуация… Плюс администрация предоставила свои документы.

– Интересно, есть ли что-то новое в их аргументации?

– Я взяла неделю на просмотр, но при беглом восприятии этих документов я поняла: они остаются при своем. Имеют на это право без каких-либо объяснений. «Не люблю я тебя! Не люблю!» (смеется) Поэтому я сейчас… не то чтобы в растерянности – наоборот, я выдохнула, потому что полтора месяца ждать суда, который идет, оказывается, 15 минут – это непросто.

– Елена, чем же, в таком случае, нынешнее предварительное заседание отличалось от предыдущего предварительного, которое было еще летом? Насколько я понимаю, предварительное всегда одно…

– Я не юрист, но, как я понимаю, то заседание было «предварительное предварительного»! Чем отличалось? Ну, сейчас администрация всё-таки выставила претензию на ходатайство, что она не согласна с моим восстановлением. Не согласна, потому что имеет право меня уволить без объяснения причин – и этим правом воспользовалась. А я перестала дергаться по поводу того, что я не юрист и не могу разговаривать юридическим языком. Меня это сковывало. Знаете, это как на иностранном разговаривать – ты всё равно не свободен в мыслях, и такая замкнутость получается. Но в итоге я на это плюнула! Решила, что я буду на суде собой. 46 лет была собой – а сейчас вдруг не буду?

Я озвучила в том числе и те претензии, которые были в СМИ, все вбросы, вот это всё «гэ», которое три месяца копилось – в плане того, что школа плохая! Это было оскорбительно не только для меня, но и для всего коллектива. Я не собираюсь подавать в суд на «Ленинскую смену» и других, чтобы не опускаться до их уровня. Но когда начинают «полоскать» школу: якобы плохие результаты, низкий уровень допобразования, якобы «школа никакая» – на это есть как минимум три отзыва серьезных организаций, с которыми мы сотрудничаем – и это не выглядело так, как будто я себя в плечико целую! Меня вообще всегда очень смущает самолюбование, но это были отзывы вузов о моей деятельности директора. Со стороны виднее, что называется.

– Вы зачитывали эти отзывы на суде?

– Мне сказали, это делать необязательно – я их просто приложила. Но этими отзывами я показала, что школа, как бы ни хотели ее очернить, – крутая! Меня смущают формулировки, что это моя заслуга: один в поле не воин, и в школе это на сто процентов так! Это всегда заслуга команды. Ну всегда! Невозможно всё это сделать одному! Но школа это сделала, именно в период, когда я была директором. Значит, и я ничего так всё-таки. (смеется)

– Это действительно так, судя по той поддержке, которую вам все оказывают.

– Ну, смотрите: вот говорят, что у нас неплохой ремонт – а у кого он плохой? Почему-то у нас так принято, что если кто-то хороший – нужно кого-то назначить плохим. А я привыкла норму воспринимать  именно как норму. Поэтому для того, чтобы говорить о том, какие мы эксклюзивные и прекрасные, мне нужно знать ситуацию в других школах – а я ее, безусловно, не знаю! Мне просто некогда этим заниматься – узнавать, как у других. Но есть сторонние наблюдатели за деятельностью школы, которые в этом что-то понимают – те же представители вузов – они дают, как мне кажется, объективную оценку. По новшествам, новаторству, которое, возможно, сейчас кажется вполне естественным, мы всегда были «впереди планеты всей». Введение триместров – потому что это сберегающие здоровье технологии. Смарт-классы, индивидуальные учебные планы, которые сейчас внедряют фактически в обязательном порядке в образовательные госстандарты – а у нас это уже 8 лет работает.

Хорошо, что многие проекты в школе сейчас не приостанавливаются. Но среди них есть незавершенные, и здесь важны не мои, так сказать, «заслуги перед Отечеством» в прошлом, а то, что я еще ничего – и могу поработать! Но проекты со Сбером, нацпроекты, новая программа развития – всё это нужно реализовывать, а без меня, как бы это нескромно ни звучало, это очень проблематично.

– Удалось ли почувствовать отношение суда к вашему делу? Насколько формально или, наоборот, заинтересованно ведет процесс судья Ирина Лутошкина?

– Вы знаете, я судей видела за работой всего дважды, и они всегда производят на меня впечатление. Во-первых, мне их очень жалко, потому что судейство – это очень сложно! Но судья абсолютно приятный, адекватный человек. Помогает мне, поскольку я без юриста, не имею юридического образования и не всегда даже понимаю юридический язык – она мне, как неучу, переводит с неродного языка на родной. Собственно, и представители администрации – абсолютно адекватные, нормальные люди. Мне для того чтобы себя защищать, нужно разозлиться – а когда я вижу людей, которые никакого отношения не имеют к моему увольнению, просто представляют администрацию… мне как-то даже неловко! Хочется, конечно, видеть в суде тех, кто принял решение, и сказать им, что ты о них думаешь!  

От редакции: Следующее заседание суда по восстановлению Елены Моисеевой в должности назначено на 29 сентября. По словам Елены, в следующий раз в суде будут присутствовать в качестве свидетелей родители школьников. Они сами просили Моисееву дать им такую возможность – например, в ходе часового общения в чате телеграм-канала «Сорокин хвост».

Александр Пичугин

Эта публикация в соцсетях