Елизавета Солонченко: интервью «Либеральному клубу»

Напомним, «Репортёр-НН» опубликовал уже несколько статей о том, что сфера организации питания детей в Нижнем далека от совершенства. Это не только наше мнение. Об этом же говорят многие родители, а новый глава города Владимир Панов называет положение дел в этой сфере «кризисом». При этом мы упоминаем, что на особом положении в этом «бизнесе на питании» оказались торговый дом «Народный» депутата гордумы Василия Пушкина, а также фирма НЛК,  «компания-сосед» торгового дома ВКТ – бывшего бизнеса Елизаветы Солонченко.

До прямых обвинений в наших текстах дело не дошло (мы же не прокуроры!), но по мнению Елизаветы Игоревны, мы «слишком много всего навертели» в нескольких своих статьях. По итогам долгого разговора нам действительно стоит признаться в одной неточности (хотя, возможно, и ее можно проверить и доказать). В остальном каждый остался «при своих», но зато теперь нас нельзя обвинить в нежелании «предоставить микрофон» всем сторонам.

Александр Пичугин: Елизавета Игоревна, начнем с общего вопроса. Насколько хорошо в Нижнем Новгороде организована сфера поставок питания в школы и в детские сады, на ваш взгляд?

– Прежде всего, я считаю, что школьным питанием должно заниматься муниципальное  предприятие. В разных городах это организовано по-разному, но в 80 – 90 процентах это именно так. Но давайте уже поймем – это две разные темы: тема школьного питания и тема поставок в детские сады. Если поставки еще можно как-то выводить на свободный рынок, на конкуренцию, то в случае со школьным питанием… Я понимаю, что это теоретически это возможно, но практически – любую ситуацию можно довести до абсурда!

Александр Пичугин: А в чем принципиальная разница? В детских садах мы имеем маленьких детей, которые должны хорошо питаться, а в школе мы имеем детей чуть постарше, у которых тоже должно быть хорошее питание… В чем разница?

– Ну, смотрите… Детский сад – это уже ближе к здравоохранению, там дети находятся полный день и нет возможности отказаться от питания. Там вообще другая ответственность – обратите внимание, в детских садах за питание отвечает заведующий. У них повара – непосредственно в штате, у них полный спектр всех медицинских допусков и норм.

В школьном питании у ребенка старше четвертого класса есть возможность отказаться от питания. Это абсолютно другая тема, и везде в России так.

Александр Пичугин: Но технологически процесс похож!

– Понятно, что похож! У нас и поставки в кафе и рестораны тоже похожи, но это же не значит, что это одно и то же. Ну вот, например, в Москве эту сферу передали в комбинаты питания и сделали в школах «самолетное» питание, то есть привозили в школы готовые «боксы». Нам предлагали то же самое, причем это ненамного дороже бы стоило – почти столько же. Но у нас это меню тестировали, и значительно перевесило количество родителей, которые от этого отказались. Они сказали: нам нужно горячее питание, чтобы суп был приготовлен не где-то на комбинате, а в школе.

Теперь представьте, что такой способ поставки побеждает в конкурсе. Во-первых, по закону его совершенно не обязаны проводить. Это прямое решение администрации – подчеркиваю, не думы, не главы города. Администрация приняла решение, что питание организует муниципальное предприятие. Но представьте, что принято решение о проведении конкурса. И его выигрывает московское предприятие, которое начинает из Москвы привозить эти «боксы». Это легко сегодня организовать – к пяти утра можно привезти, на все школы хватит. Но выйдут мамы школьников и скажут: нас не устраивает это питание! А конкурс на год уже выигран!

Александр Пичугин: Да, этим часто пугают. Говорят, велик риск, что выиграет «не та» контора…

– А дальше еще хуже ситуация! Я сама сталкивалась с ситуациями как человек, который работал «в продуктах» и сама – сама! – 15 лет назад, когда еще не было никакого 44-го ФЗ (федеральный закон о контрактной системе в госзакупках – прим. РНН), в своей компании говорила: закупщики, а давайте электронные торги, почему вы не хотите? Здорово же! Они говорят: легко! И получается, что компания из, допустим, Новосибирска, у которой большая партия продукта, разом снижает стоимость на 30%, устраняет местных поставщиков – а потом «летит» вся поставка! Ничего хорошего в этом нет – в рамках школьного питания.

Александр Пичугин: Но получается, что из-за таких рисков на конкурсах у нас длительное время школьным питанием занимаются только два проверенных оператора.

– У нас только один оператор школьного питания!

Герман Князев: Вот такая монополия – неужели она повышает качество школьного питания?

– Она гарантирует качество!

Александр Пичугин: Судя по многочисленным рекламациям родителей…

– (перебивает) Вот вы знаете, насчет рекламаций – это тоже очень интересная тема. Два-три месяца назад ко мне обратился [уполномоченный по правам предпринимателей] Солодкий с большой петицией. Один активист собрал много подписей родителей, которые жалуются, что ЕЦМЗ плохо кормит. Выясняется: родители недовольны тем, что дети не едят. Начали проверку с мещерской школы. Дети жалуются, что невкусно, а родители не могут проверить, директор не может их пустить. В результате они договорились, что родители по заявке могут установить дежурство. Они инспектировали это питание в течение нескольких недель – и сами убедились, что все вкусно! Просто дети не хотят суп есть! Ну не хотят – я по своему знаю! Сосиски и макароны он ест в школе, а когда что-то условно правильное, а еще не дай Бог, если овощи и рыба – то совсем всё плохо. В результате родители сказали, что и дальше хотят контролировать, но в целом вопрос был снят. Причем не в одной школе, в нескольких школах.

Александр Пичугин: Юрий Попов из Общественной палаты говорил примерно об этом же: в одной школе всё может быть идеально настроено, а в другой – просто слезы из глаз!.. А организатор один.

– А вот для этого и нужен контроль. Нужна прозрачность.

Герман Князев: То есть вы, Елизавета, – сторонница одного организатора школьного питания?

– Я пока другого варианта не вижу…

Герман Князев: То есть вы против того, чтобы господин Пушкин снабжал питанием школы Автозаводского района?

– Он не снабжает, он организовывает. Я считаю, что муниципальное предприятие было бы правильнее. И я об этом говорила еще давно. Но если сами школы это устраивает, то они на данный момент имеют право выбора.

Герман Князев: Мы прекрасно понимаем, что в городе есть школы, которые сами готовят своим детям.

– Я не слышала об этом. Может быть. Но это частные случаи.

Герман Князев: А что вы думаете насчет идеи вернуть поваров во все школы?

– Я, честно, считаю это абсурдом. Прежде всего, считаю, что директору школы надо бы сначала с образовательным процессом разобраться. Если сейчас директор начнет еще и контролировать и эту тему…

Герман Князев: Но это же было!

– Гееерман! Всегда были комбинаты школьного питания. В каждом районе города существовали такие здания – минимум в два этажа.

Голос из зала: СуществоваЛИ!

– Да они и сейчас существуют! Другое дело, что мне еще в 2010 году, когда мы с этой темой разбирались, удалось заставить вернуть все эти здания в КУГИ и выставить на продажу. Большинство из них уже продано – и слава Богу! Потому что не нужны они в каждом районе.

Герман Князев: То есть Елизавета считает, что повара не должны сами готовить в школах?

– Нет. Елизавета считает, что повара до сих пор сами готовят в школах. Конечно, готовят, и территориально находятся в школах, но юридически трудоустроены в муниципальном предприятии. И технолог у них единый на несколько школ. И система логистики, снабжения – один склад на все школы. Не каждая школа принимает товар, а с одного склада поставка идет. И полуфабрикаты готовятся в одном месте на все школы.

Герман Князев: Отлично! Вот мы и подошли к еще одной теме. Есть экономика – прибыль от поставок продуктов – и вопрос качества, потому что все повара разные. Например, в моей школе №186 борщ готовят хорошо, и мой сын с удовольствием его ест! Вроде бы те же самые полуфабрикаты – но от повара зависит!

– 186-я? – ладно, съездим!

Герман Князев: И вот эта тема  контроля качества – очень объемная, и Елизавета, наверное, не готова за всех поваров отвечать.

– Елизавета даже не готова отвечать за муниципальное предприятие. Мне и не положено.

Герман Князев: Но есть Единый центр муниципального заказа, и мы видим, что поставщиком продуктов для ЕЦМЗ из года в год выступает определенный круг предприятий. Не выступают московские компании, не выступает наша великолепная «Сладкая жизнь».

– А ты-то видел список компаний?

Герман Князев: Тех, кто участвует или кто побеждает? Участвуют много, побеждают только двое.

– Знаешь, сколько у ЕЦМЗ поставщиков?

Александр Пичугин: Нет, их не два, конечно. Их несколько десятков, но основных действительно немного.

– Вы прочитали [статьи «Репортёра-НН»] – у вас всё запуталось, честное слово!

Герман Князев: Вот потому и позвали!

– Давайте по порядку. Ты прекрасно знаешь, что компания, которую я создавала с братом, с мужем, называется «ВКТ». Я в 2010 году полностью ушла из операционного бизнеса, а в 2013 году вообще из всех бизнесов вышла. Но топ-менеджмент там – как минимум два топ-менеджера – руководят с той поры, и Алексей (Зудин, бывший муж – прим. РНН) занимается  недвижимостью, а Аркадий занимается консалтинговым бизнесом – ты всё это прекрасно знаешь. Более того, та компания [ВКТ], которая работает с 2007 года – я в ней никогда не была никем – ни учредителем, ни директором. Но я всё равно от нее не отрекаюсь, потому что я прекрасно могу позвонить людям, которые там работают, и сказать: уважаемые, я вас очень прошу, пожалуйста, никаких взаимодействий ни с бюджетом области, ни с муниципальным. Потому что это все равно будет каким-то образом отражаться на мне.

Честно скажу – две недели назад мне мой первый супруг, с которым у меня прекрасные отношения, позвонил мне и сказал: «Лиз, слушай, ты знаешь, я тут думаю рыбой заняться, малька закупить в рыбхоз. Как ты думаешь, к тебе привяжут рыбный день в школьном питании? Тебе это помешает?» Я говорю: «Слушай, ну, если не будет вообще никаких поставок – не помешает!» А вообще, до абсурда доходит. Если когда-то ВКТ и поставляло – в 2007 или 2008 году – то после 2010 года уже точно не поставляло. Я тогда уже ребром поставила вопрос. Но и прежде это были только товары, на которые у них эксклюзив.

Александр Пичугин: ВКТ не поставлял, но есть некоторые другие компании, и я уже об этом писал. Есть, например, крупнейший поставщик ЕЦМЗ, «Нижегородская логистическая компания» (НЛК), есть «Нижегородская бакалейная компания» (НБК), «Нижегородская продуктовая компания» (НПК).

– Да, и только потому, что все эти названия из трех букв, как и ВКТ, вы делаете вывод, что...

Александр Пичугин: Я не делаю выводов, я цитирую других людей.

Герман Князев: Вот скажите честно – они имеют какое-то отношение к ВКТ?

Александр Пичугин: Просто налицо большое количество совпадений, на которые мы не можем не обратить внимания…

– Абсолютно честно. НЛК – вы просто не потрудились даже проверить, как и кем она была создана. Когда создавался Единый центр муниципального заказа Вадимом Евгеньевичем Булавиновым…

Александр Пичугин: …первым директором был [Евгений] Тенилов.

– Правильно!

Александр Пичугин: А потом ушел из ЕЦМЗ и создал свою компанию НЛК. Это очень забавная логика: «Зачем мне работать на монетном дворе – пойду-ка я дома печтаный станок поставлю!»

– Ничего забавного. Вы знаете, как его уволили?

Александр Пичугин: Знаю, что не очень хорошо он ушел. Но при этом создал компанию, которая быстро стала главным поставщиком для ЕЦМЗ.

– Она не стала главным поставщиком!

Александр Пичугин: Есть список поставок за целый год, и из него видно – у НЛК поставки на 800 миллионов.

– Я же тоже разбиралась с этой темой. По факту Тенилова я знаю, причем с момента, когда он был директором муниципального предприятия. Если помните, я возглавляла рабочую группу по оптимизации этого предприятия. Точнее, это было уже после того, как Тенилов ушел. А в 2009 году мы как раз разбирались, зачем ЕЦМЗ столько лишнего имущества – вот эти самые комбинаты, которые висели на балансе ЕЦМЗ, зачем они все нужны? И даже тогда я, хотя еще и не работала [депутатом] на освобожденной основе, я уже сказала, чтобы не было никаких поставок [муниципалитету от ВКТ].

Так вот, когда уволили Тенилова и пришел другой человек, вопросов по детскому питанию стало еще больше. Его тоже уволили, и Тенилов ждал, что его позовут, но его, возможно, по возрасту уже не взяли. А я с ним в процессе работы рабочей группы неоднократно встречалась. Тенилов на тот момент создавал компанию в первую очередь под областной заказ. И я честно скажу: я прекрасно понимаю, что им двигало. Потому что для создания такого предприятия не нужны какие-то большие средства. И начинал он даже не с областного и не с городского заказа – была масса других клиентов. То есть сказать, что эта компания создана для поставок в ЕЦМЗ или в область, точно нельзя. Он хорошо знал систему конкурсов.

Александр Пичугин: Могу себе представить – он же работал в этой сфере.

– Да, это отдельная сфера. И как человек очень грамотный – а я считаю, что он профессионал – при нем в ЕЦМЗ был порядок.

Александр Пичугин: Почему два адреса «Нижегородской логистической компании» на территории Нижнего Новгорода с точностью совпадают с двумя адресами ВКТ?

– Да, я прочитала в статье [«Репортера-НН»]. Ну, во-первых, совпадает только улица. У одного – «Геологов, 1», у другого – «Геологов, 2 в».

Александр Пичугин: В бизнес-справочниках первый адрес НЛК – «Геологов, 1», и такм же Google располагает производственные площади ВКТ.

– Там 162 предприятия – я специально после статьи зашла и проверила!

Александр Пичугин: Но это только первый адрес НЛК. А второй – Московское шоссе, 52, и этот адрес тоже совпадает с адресом ВКТ.

– Первый адрес – юридический. Второй – географический. И вот теперь про второй адрес. Ну, вы  в курсе, что для продуктов питания нужны как минимум пять режимов хранения. И складов, которые сдаются в аренду и которые могут действительно полноценно соответствовать – их в НН практически нет. Есть прекрасные склады у «Сладкой жизни», но они не сдаются в аренду. Есть склады, которые строятся под «Икс-Пятый» (X5 Retail Group – прим. РНН) –  например, в Кстово. Они построены под конкретную фирму и снять там метров 500 невозможно. И я честно скажу: не удивлюсь, что в 2010 году, когда я общалась с Тениловым, я могла сказать ему…

Александр Пичугин: «…есть ВКТ – обращайтесь»?

– Нет, не ВКТ. Он никогда не арендовал у ВКТ. На этом же складе еще и «Почта России» арендует – и тоже не у ВКТ. Этот же склад, под одной крышей.

Герман Князев: А кому принадлежит склад?

– Это принадлежит «Промсвязьбанку» и «Столице Нижний» – два собственника.

Герман Князев: То есть ВКТ там просто арендует площади?

– Конечно! И НЛК, и «Почта России».

Александр Пичугин: Хорошо, теперь следующее совпадение. Елизавета Игоревна, открываем справочник Sbis. Здесь Нижегородская логистическая компания размещается по адресу «Геологов, 1», и вот ее адрес электронной почты – посмотрите, пожалуйста! Tender@vkt.nnov.ru. Это адрес «Нижегородской логистической компании» с доменным именем ВКТ!

– Слушайте, я могу, конечно, у Тенилова еще раз спросить. Они же в одном офисе этажи занимают (то есть, уже не разные здания! – прим. РНН), если компании воспользовались общими информационщиками – я ничему не удивлюсь. Абсолютно.

Юрий Баевский: Нет, можно общий сервер использовать – а зачем использовать общий домен?

Голос с места: Практически, один ящик [на двоих]. Который читают и те, и другие!

Герман Князев: Это он зря, это косяк!

– Я не думаю.

Герман Князев: Тенилову надо за это уши надрать!

– Ну, я не могу ему надрать уши. Вы этого человека видели? У вас создается впечатление, что он чей-то сотрудник? Он никогда не был не то что моим сотрудником – не был и сотрудником ВКТ уже после того, как я оттуда ушла.  

Александр Пичугин: Но вы и меня должны понять, почему я пишу то, что пишу, Елизавета Игоревна! Слишком большое количество совпадений.

Михаил Иосилевич: То есть у вас сейчас нет никаких связей с ВКТ?

Герман Князев:  У Елизаветы-то нет… Я в это верю! У Тенилова – есть, судя вот по этим данным.

Александр Пичугин: Я тоже верю, что у Елизаветы Игоревны нет официальной связи с ВКТ. Но позвонить туда она всегда может!

– Конечно, могу! И они меня поздравляют по телефону с днем рождения. Михаил, я не просто из долей вышла! Я полностью завершила операционную деятельность в 2010 году.

Михаил Иосилевич: То есть вы эту долю продали?

– Нет. У меня в этом смысле какая-то излишне европейская была система. Я, может быть, перемудрила, но искренне считала, что дистрибуционный бизнес – он бесценен. В смыле, ноль цены имеет. Я ни одного случая продажи дистрибуционного бизнеса не встречала.

Герман Князев: Его просто закрывают.

Михаил Иосилевич: То есть вы переписали его на другого человека?

– Нет, нет, я даже не переписывала. Дистрибуционный бизнес держится на том, кто им занимается, а я уже не хотела им больше заниматься, потому что уже прошла этот этап. И мы передали этот бизнес топ-менеджменту, причем передали не в режиме «ой, слушайте, вот вы тут акции возьмите, или мы доли на вас перепишем», потому что это как-то не совсем честно. Было создано новое предприятие. Это другой «Торговый дом ВКТ», в котором собственниками сразу же был топ-менеджмент. И руководил топ-менеджмент. И в нем никто из семьи – ни мой муж, ни мой брат…

Герман Князев: Не были учредителями?

– Да.

Александр Пичугин: То есть вы так легко расстались с бизнесом, которым занимались долгое-долгое время? Десять с лишним лет?

– Я осталась в недвижимости… на тот момент. Да, конечно.

Александр Пичугин: Мне не понять этого. Я никогда не занимался бизнесом, но мне было бы тяжело расстаться со своим проектом.

Михаил Иосилевич: Это была серьезная компания, ей занимались десять лет, и наверняка были большие обороты?  И потом вы сказали: всё, я пошла работать, я ухожу.

– Куда пошла работать?

Михаил Иосилевич: Ну, в правительство, в депутаты…

– Нет, мне было далеко еще до правительства. Я работала на освобожденной основе.

Михаил Иосилевич: То есть в какой-то момент вы просто взял свою десятилетнюю компанию и передали менеджерам, не получив за это никаких компенсаций? Так всё и было?

– Давайте, я вам расскажу. Компания была создана в 1991 или 1993 году.

Михаил Иосилевич: То есть даже 17 лет занимались. И передали?

– Слушайте, вы знаете, что такое дистрибуционный бизнес? Это 0,5% [чистой прибыли] от силы, в лучшем случае! 

Михаил Иосилевич: С миллиарда оборота?

– Не один миллиард оборота! И это полное погружение! Никакой жизни! Реально – никакой! А я в тот момент была беременна. И ни о какой политике еще вообще не думала. Я занималась общественными проектами.

Герман Князев: Я могу поддержать Елизавету. Мы начинали заниматься в 90-е годы, и у меня была компания, которая занималась тем же бизнесом. Мы поставляли макароны, бакалею, чай. Это дистрибуция, и она целиком зависит от того, кому поставлять, какой рынок сбыта есть. Если рынок сбыта пропадает – компания ничего не стоит. Я, например, просто завел свой бизнес «в ноль»: была компания – и нет. Продал машины, транспортеры, а склады я арендовал.

– А ВКТ всё арендовал!

Герман Князев: А «Сладкая жизнь», наоборот, начала разворачиваться.

– Они в розницу пошли. 

Герман Князев: Да, в розницу пошли. Поэтому вопрос – кому поставлять! Если логистическая компания нашла кому поставлять – это очень серьезный бизнес. Не нашла, как у меня было – я закрыл! Поэтому закрыть Елизавета могла.  Я в это верю. Но мы сейчас не про это, а про то, что все вот эти компании как-то очень близко… Оказывается, и адрес общий – Александр нашел инсайд такой офигенный!

– А вы просто спросите Тенилова! Кто в этом разбирается, попытайтесь найти. Допустим, вы решили создать такой бизнес. Деньги для этого серьезные не нужны, как я уже сказала.

Александр Пичугин: Ну да, 10 тысяч уставный капитал у НЛК, я вижу!

– Вопрос даже не в уставном капитале…

Герман Князев: Ну, как же… А погрузчики купить, склады организовать или арендовать?

– Аренда, всё аренда!

Александр Пичугин: Но это само по себе нонсенс: миллиардные обороты – и уставный капитал 10 тысяч рублей!  

– Слушайте, ну вы как будто не из бизнеса, честное слово!

Александр Пичугин: Я действительно не из бизнеса! Для меня это дико.

– Еще раз: склад, который сдавали «Столица Нижний» и «Промсвязьбанк», был полностью готовый. Так что это стандрантная ситуация, ничего страшного.

Герман Князев: Но под «нулевую» компанию никто товар не даст! Там предоплата нужна!

– А вы думаете, там с первого же года были такие обороты? – нет!

Герман Князев: Как он (Тенилов и НЛК – прим РНН) стартанул – сразу с первого года все и пошло!

– Ну вы проверьте сначала!

Александр Пичугин: Да нет, действительно быстро всё произошло – буквально за пару лет.

– Я уверена, что там был достаточно [ступенчатый] процесс. Еще раз говорю – не погружена! Даже более того – не знаю год создания и начала [работы], но совершенно не сомневаюсь, зная дистрибуционный бизнес. Михаил, вот если вы дистрибуционного бизнеса не касались, наверное, сложно это понять, но это реально «бесценный бизнес». Клиенты сегодня есть – а завтра их нет. Это не монополия. Дистрибуционный бизнес – это не склады, даже если они в собственности. Это не машины, даже если они в собственности. Это клиентская база.

Александр Пичугин: Вот как раз к вопросу клиентской базы, заказов. Есть Александр Кулаков, эксперт «Народного фронта», человек достаточно настойчивый в вопросах закупок. Он фактически обвиняет всех участников рынка поставок питания в неком картельном сговоре – вы читали об этом. Вот его последняя цитата – он написал мне в фейсбук, я просто зачитываю: «Закупка ЕЦМЗ почти на 90 миллионов от 10 апреля – победил не участник, предложивший наименьшую цену, а участник, договорившийся с директором ЕЦМЗ Немцевым». Еще раз говорю – это цитата. «Второго участника просто снесли. В итоге бюджет ЕЦМЗ потерял три миллиона, которые возможно и пошли на откаты» – и так далее. Кулаков считает, что нужно срочно менять руководство ЕЦМЗ, закупочную комиссию, иначе растраты будут продолжаться, а это – сотни миллионов рублей. Согласны с тем, что система работает таким образом?

- Нет. Меня вообще… как бы это помягче выразиться… Хорошо, когда говоришь на одном языке. Вот хорошо, что Герман понимает дистрибуционный бизнес. Вот не было бы его, и я сказала бы, что прибыль этого бизнеса – 0,3%, мне бы все ответили: «Да ладно! Не может быть!»

Здесь, понимаете, то же самое. Он откуда знает, кто что получил?

Александр Пичугин: Я как раз не прошу сейчас реагировать на оценочные суждения Кулакова. Почему не наименьшая цена побеждает?

– Откройте сегодняшние «Ведомости», там статья про наши госзакупки. Я читаю и прямо чувствую: грамотно.

Юрий Баевский: Очень хорошая статья!

– По сути, 44-й ФЗ – это вообще вредительство! Он подходит, и в целом аукционы подходят, только если ты не покупаешь, а выставляешь на торги какие-нибудь полезные недра и тому подобное. Когда ты покупаешь – 44-й ФЗ по сути вынуждает того, кто формирует документацию, проанализировать продукцию, понять, что вообще есть на рынке. И особенно в сфере продуктов питания – я не знаю мягкого слова русского, чтобы вообще это как-то назвать. Это в принципе очень сложно, особенно когда торги – на год вперед.

Вот вы пишете на тему поставок питания в учреждения по области, и даже очень опытный человек Кулаков – он действительно делает серьезнейшую работу – но как можно говорить [о нарущениях], если опыт нашей области изучался и Питером, и Казанью, потому что он наиболее грамотный. Они понимают, что нужно регулировать цену. У нас в области вообще сделали торги не на продукты питания – на логистику. А цены устанавливают исходя из рынка, и очень жестко контролируют.

Александр Пичугин: А почему конкурс такой странный, когда всего двое участников, максимум трое – и всего полупроцентное снижение начальной цены?

– Еще раз: там вообще цена не снижается. Там не на цену торги, вы прочитайте! Я тоже изучила документы, когда прочитала вашу статью, думала: как же так? По поводу объемов [закупки] – я вообще не поняла, откуда там у вас такая сумма, 8 миллиардов.

Александр Пичугин: Это данные Кулакова. Но я тоже в этом разбирался – это действительно сумма всех заказов на поставки питания в детсады и другие учреждения города и области за два года.

– А почему именно за два года?

Александр Пичугин: Потому что этот срок был обозначен в заявлении Кулакова в УФАС. Собственно, информационным поводом для статьи стало именно заявление активиста ОНФ.

Герман Князев: А реально какой объем этого рынка? Какой объем закупок у ЕЦМЗ?

– Сейчас точно не скажу. Они говорят о миллиарде по школьному питанию, и еще о миллиарде поставок в детские сады. Это ощутимый объем.

Герман Князев: Но не 8 миллиардов?

Александр Пичугин: Восемь – это по всем контрактам, по всем победителям конкурсов. Я посмотрел внимательно эти закупки – там в каждой действительно по нескольку десятков лотов. Все ссылки на сайт госзакупок в нашей статье были. Елизавета Игоревна, как я и предполагал, мы уходим в специфическую сферу обсуждения, которая немногим интересна…

– И еще одно, последнее. Вы в статьях очень много написали насчет сотрудников ВКТ. Ни один из тех, кто там перечислен, никогда не работал ни в одном из ВКТ – ни в стадии, когда я там работала, ни позже (мы упоминали в основном бывшего и нынешнего мужей Елизаветы Солонченко, которые работали в различных предприятиях, расположенных по тому же адресу, что и ВКТ – прим. РНН). Я потом не поленилась, позвонила тем, кто там сейчас работает, спросила. Никогда не был никто! Отдельно хочу сказать про Александра Сухарева. Он никогда не был сотрудником ВКТ и, конечно же, не будет, потому что это абсолютно самостоятельный человек, депутат Кстова (признаем, что этот источник «РНН» мог выдать не совсем точную информацию – прим. РНН). Мы вместе с ним ездили в командировку изучать методы качества компании «Тойота», и в этой группе было еще человек 15. И из всей этой группы специалистами по продуктам питания были только я и он. И поэтому когда года полтора назад я столкнулась с тем, что в ЕЦМЗ есть проблемы с логистикой, именно с качеством – я сказала [руководству ЕЦМЗ]: «Если хотите - пригласите [этого человека]!» В ЕЦМЗ он не занимался ни закупками, ни коммерческими вопросами.

Александр Пичугин: То есть вы его просто посоветовали как хорошего специалиста?

– Конечно.  И он занимался именно логистикой. И честно скажу – человек, прочитав всё это, сказал: «Слушайте, нафиг всё это!» – и просто уволился.

Александр Пичугин: Завидую, если человек может позволить себе вот так взять и уволиться!

– Он может себе позволить, потому что он очень самостоятельный человек. У него свой… как говорится, опыт. Он возглавлял в свое время МП Кстова.

Александр Пичугин: Это второй работник муниципалитета, который уволился после моих публикаций. Первый был в Краснодарском крае в 2003 году.

– Он просто решил, что если на базе его трудоустройства выстраиваются какие-то обвинения… У нас просто по-человечески хорошие отношения, но никогда он сотрудником не был. Он реально сильный эксперт. Но человек, который пойдет на зарплату в 30 тысяч рублей японские методы качества внедрять – это не каждый сможет.

Герман Князев: Но пошел же!

– Честно – попросила! Годовой проект – попросила помочь.

Герман Князев: То есть он год сидел на зарплате в 30 тысяч?     

– Да. Честно. А он депутат, слушайте… (общий смех)

Александр Пичугин: Еще и депутат…

Герман Князев: Вот сейчас обидно было! То есть если мы все не депутаты, то мы нищеброды?

– Нет, я пытаюсь сказать, что он общественник. Он общественник реально! Слушай, Герман, вот ты знаешь, сколько я как глава города получала? Ты что, реально думаешь, что я как глава города что-то зарабатывала? Да я больше тратила, чем зарабатывала!

Герман Князев: Конечно, я уверен, что ты живешь не на доходы главы города.

– Абсолютно! Я считаю, что человек должен идти в общественную жизнь и в политику, когда он состоялся с точки зрения материальной в бизнесе. И не нужно думать ни о каком воровстве!

«Простите, а как же бюжетники? А люди науки и искусства – они не могут пойти в политику и общественную жизнь, потому что обязательно будут воровать?» – этот логичный вопрос так и не был задан, поскольку беседа к этому моменту длилась уже почти два часа. Пожалуй, именно в этом месте нашего коллективного интервью стоит поставить точку. Или многоточие.

Фото Германа Князева, Дмитрия Знаменского, Александра Пичугина

Эта публикация в соцсетях