Сегодня – Всемирный день детского церебрального паралича. Давно известно, что ДЦП – вовсе не приговор, но серьезное испытание, как для детей, так и для их мам и пап. В истории пятилетней Златы Прохожевой, которая происходит прямо в эти дни в Нижегородской области, ситуация осложняется тяжелым разводом родителей. Лечением девочки занимался главным образом отец Иван Прохожев, у него же в Дзержинске девочка живет по решению суда. Однако уже больше месяца Иван не знает, где находится Злата – после того, как мать ребенка Анна Прохожева увезла дочь в неизвестном направлении, попутно сбив бывшего мужа. По словам Анны, дочь просто не хочет видеть отца, а сам отец уверяет, что это не так. Сейчас девочка не посещает детский сад, не проходит полноценного лечения, а бывшие супруги общаются только через полицию.
На странице Ивана в соцсетях – статус «Я ПАПА», и почти на каждой фотографии – Злата. Супруги развелись два года назад, когда девочке было три с половиной года, и, как говорит Иван, наблюдался ощутимый прогресс в лечении. Но ситуацию усугубили материальные разногласия родителей девочки. В итоге Иван и Анна оказались в залах суда, а затем отец Златы обошел, наверное, все официальные органы с требованием повлиять на бывшую жену, которая не лечит Злату и не дает ей видеться с отцом.
- Я как белка в колесе, бьюсь во все двери, куда только можно. Я сейчас готов на всё, чтобы вернуть ребенка, понимаете? Бывшая супруга плюет на всех, и я ничего не могу добиться. Есть решения суда, но никто ничего не может сделать, - рассказывает Иван, стараясь оставаться спокойным. – Вот сейчас был в полиции, писал заявление с просьбой найти местонахождения ребенка. Я не вижу ее больше месяца, не знаю, где она, как она, здорова или нет…
Бывшая жена каждый раз придумывает какие-то истории, чтобы не отдавать дочь, каждый раз новые. То я причинил ребенку какой-то вред, то ребенок просто боится, то ей не нравится манера моего воспитания, то я трубки не беру, хотя на самом деле с точностью до наоборот получается.
- Расскажите, с кем жил ребенок после вашего развода с Анной.
- После развода в 2016 году ребенок официально был с матерью, но я им регулярно занимался. Временами от двух недель до месяца ребенок жил постоянно со мной. С бывшей женой договорились, что моими днями будут вторник, четверг и воскресенье. Около года эти договоренности соблюдались. Потом бывшая супруга забеременела, легла на сохранение, и ребенок жил у меня три месяца, это было в прошлом году.
Потом бывшая супруга выходит из роддома – и просто забирает Злату. Начинает скрывать ее от меня. Говорит, что дочери лучше с матерью. Я не против, но прошу давать и мне видеться. Получается, ребенок – это рычаг давления на меня, чтобы своих целей достичь – она человек меркантильный, просто до невозможности. Когда мы развелись, она хотела отсудить у меня примерно 2,5 миллиона, но эти деньги никаким боком ей не принадлежали, мне удалось их отстоять, ничего у нее не сложилось. Я так понимаю, с того времени у нее закралась обида.
- Если вернуться к состоянию Златы, какое лечение она получала в эти годы?
- Я постоянно был с ней на лечении. Москва, Питер, Нижний – везде.
- А какой вклад в лечение ребенка вносит бывшая жена?
- Никакой не вносит! Она считает, что я кидаю деньги на ветер, кормлю шарлатанов, хотя результаты все налицо – ребенок у нас пошел. Я бывшей объясняю: «Тебе какая разница? Ты не тратишь на это ни копейки!»
- О каких суммах идет речь?
- В прошлом году я потратил примерно от 200 до 250 тысяч на лечение ребенка. Это только то, что я смог по чекам сосчитать. Имея в прошлом судебный опыт с этой женщиной, я вынужден хранить чеки! В суде это пригодилось: все мои доводы, все слова подтверждены документально.
Она же утверждает, что сможет поднять и воспитать ребенка сама. Называет себя тренером по легкой атлетике, хотя никакого диплома у нее нет.
- Какой прогресс в лечении вы наблюдали? Как себя дочка чувствует?
- Ой, дочка просто прелесть! Интеллект у нее сохранен, диагноз – спастическая диплегия, то есть проблемы с ножками. Нам поставили диагноз, когда Злате было полтора годика. Вышел на тесный контакт с Карбович Екатериной Ильиничной – это ведущий невролог, эпилептолог нашей области. Прошли все процедуры, в 2017 году сделали операцию в Туле – после этого была долгая реабилитация, но ребенок начал ходить! Ребенок у нас социализированный, ходит в садик… точнее, раньше ходила. Сейчас мать ее держит дома, периодически просто скрывает ребенка. Знает, что делает мне очень больно этим.
В один из таких периодов она, ничего не говоря мне, просто отвезла ребенка на такую же операцию, которую мы делали в Туле…
- Повторно?
- Да, исходя из личного мнения бывшей супруги, хотя ей больше года говорили, что такая операция Злате не нужна. В общем, очень плохой был результат после этой операции – фактически навредили ребенку! Не было никакой подготовки, а это сложная операция, под общим наркозом.
Сейчас я не знаю, где Злата. В августе бывшая супруга просто схватила ее в подъезде, устроила сцену, рвала ее из стороны в сторону… просто как кутенка кидала. А мы должны были ехать на иппотерапию, я предложил отдать ей Злату (если Злата хочет) после занятий на лошадях, хотя это были мои дни по решению суда. Она сажает ребенка в машину, я подхожу к машине – она жмет на газ и сбивает меня правым боком! Я вот уже почти месяц лечусь. Но я больше волновался за Злату, у нее были очень испуганные глаза! К счастью, инспектор по делам несовершеннолетних рассказала мне, что ребенок, вроде бы, не зашуганный, не принял этот эпизод близко к сердцу.
- Вы уже несколько раз упомянули эти суды между вами и бывшей женой…
- Да, после нескольких удержаний дочки я подавал заявление в органы опеки, и поначалу это помогло. Потом опять бывшая жена начала скрывать Злату, и в опеке мне открыто сказали: «Иван Геннадьевич, вам надо в суд подавать, по-другому никак!» В прошлом году я обратился в суд с иском об определении места жительства дочери, и в феврале суд склонил бывшую жену заключить мировое соглашение, согласно которому дочь официально живет у меня. Позже бывшая супруга пыталась оспорить это решение, но областной суд летом этого года оставил решение первой инстанции в силе.
- Как ваша бывшая жена всё-таки объясняет свои действия – вам и полиции?
- Мне она ничего не объясняет. Просто: я решила – и всё! В полиции у нее каждый раз новые объяснения, почему она удерживает ребенка. Я всем говорю – и в полиции, и в суде – вы спросите ребенка при всех, как он ко мне относится, вы сразу всё увидите, бояться она будет или на шею папе кинется! Я не пью, не курю, занимаюсь спортом, у меня старшей дочери уже 25 лет! Никогда ни от каких обязательств я не отказывался!
Нашей редакции удалось связаться и с Анной Прохожевой. Разумеется, она рисует полностью зеркальную картину, по-своему трактуя историю развода и общения отца с дочерью.
- Дело в том, что мой бывший супруг бросил меня беременную, а когда я родила, подал на меня в суд для определения местожительства [дочери]. На фоне грудного кормления я подписала мировое соглашение. В данный момент ребенок не хочет видеться с папой. От младшей дочери он отказался, ведет себя аморально, постоянно мне грубит и угрожает. Ребенок боится его, потому что 25 августа он применил физическую силу, выдергивал ее из моих рук. Ребенок его сейчас видеть и слышать не хочет. Вот такая у нас сейчас ситуация.
- Ну, как вы понимаете, ваш бывший муж описывает ее совершенно иначе…
- Я в курсе. Вы можете подойти к моим родственникам – они вам скажут то же самое: ребенок категорически не хочет с ним видеться! А его уловки по поводу полиции и всего остального мы уже устали слушать. Он подстроил ДТП со мною! Он перекрыл выезд с площадки, просто бросался под машину! Сказал: вот ты меня задавила – ты за это сядешь! То есть он постоянно мне угрожает, пишет всевозможные кляузы. Просто уже невыносимо.
- Но удерживать ребенка от общения – это тоже не выход!
- Я не удерживаю ребенка от общения! Я просто-напросто… соблюдаю то желание, которое она высказала. Она его (отца – прим. РНН) боится, и удерживать ребенка или не удерживать – это мое личное решение, только потому что ребенок папу боится. Это утверждение психолога – мы ходили к психологу, и она констатировала то, что сейчас есть.
В ближайшее время будет суд, и я все равно добьюсь того, что ребенок будет жить со мной и будет видеться с папой только в моем присутствии. ОТ дальнейшего общения с ним мы категорически отказываемся.
- Какое лечение сейчас получает ребенок?
- Ребенок проходит лечение в домашних условиях. В ближайшее время он будет направлен в санаторий и реабилитационный центр в Нижнем Новгороде.
В финале разговора мы опрометчиво предприняли еще одну попытку убедить Анну, что общаться с отцом своего ребенка через полицию – неконструктивно. В итоге нарвались на гневный монолог об истинной природе мужчин.
- Вы не представляете, насколько это гнилой человек! Он забрал у меня всё имущество, лишил меня просто всего! Он меня выгнал голой из квартиры, где мы жили семь лет. Сказал: как ты пришла ко мне голой, так голой и уйдешь! Это – мужик? Это мужик, который мне в четыре недели беременности говорит: «Иди на аборт, потому что у нас ребенок – инвалид, мне его нужно поднимать на ноги! А твоя беременность мне не нужна, где и с кем ты гуляла, мне всё равно!» Это нормально мужик поступает, это ваша позиция мужская, да? (связь обрывается)
От редакции:
Среди государственных органов, которые пытаются помочь урегулировать этот спор, с недавнего времени – и уполномоченный по правам ребенка в Нижегородской области Маргарита Ушакова:
- К нам обращался отец Златы Прохожевой. История, в которую попала Злата, довольно запутана. Мы изучили представленные отцом девочки документы и провели необходимые юридические консультации для того, чтобы он смог обратиться в судебные органы.
«Репортёр-НН» также будет держать ситуацию на контроле. И желает маленькой Злате здоровья!
Александр Пичугин
Помочь сайту
Новости Нижнего Новгорода. Люди, места, события. Использование материалов "Репортёр-НН" разрешено только с предварительного согласия правообладателей. Все права на картинки и тексты принадлежат их авторам.
