Сейчас «Репортёру-НН» сложно писать о ком-то кроме Ирины Славиной. Но мы не ищем специально новых поводов, чтобы вернуться к обсуждению поступка Ирины. Просто все эти два дня нам звонят люди, чтобы поддержать, высказаться, узнать, что же будет дальше. Мужчины плачут (это не фигура речи!), женщины просят беречь себя, очень дальние знакомые неожиданно находят самые правильные слова. Ветеран уголовного розыска Сергей Малинин, чей стаж работы в советской и российской милиции превышает четверть века, также позвонил сам. Нашу беседу сложно назвать интервью – вопросы звучали только от самого Сергея Борисовича. Заранее просим прощения за несколько сумбурный характер разговора, но считаем, что мнение опера-профессионала должно быть услышано как можно более широкой аудиторией.
– Александр, я не понимаю, что вообще происходит? Если они хотят назначить психиатрическую экспертизу, на это нужно согласие родственников, если нет уголовного дела. Другое дело, если уголовное дело возбудили – но тогда сначала нужно провести расследование, найти подозреваемого. По крайней мере, так мы действовали раньше.
(В нынешней редакции ч.1 ст. 144 УПК допускается проведение экспертизы «в разумный срок» еще до возбуждения уголовного дела. Норма введена в 2013 году – прим. РНН.)
А они сейчас, получается, заранее хотят признать ее (Ирину Славину – прим. РНН) ненормальной! Но она же пошла на этот шаг от отчаяния, я считаю.
– От дикого разочарования во всем, что происходит вокруг – плюс ее, конечно, довели всем этими судами, штрафами и обысками, я уверен…
– Я и говорю: отчаяние! Просто издевались над ней, морально давили всеми этим обысками. Унизили ее, как она писала. Я вот 26 лет проработал [в органах внутренних дел], у нас тоже и в те времена были и силы, и средства – но мы все-таки старались со свидетелями обходиться порядочно, потому что свидетели – это большое дело! К ним нужно относиться как к людям, которые тебе помощь оказывают. А сейчас, получается, сразу оказывают давление на свидетеля, давят его – и тот со страху дает не те показания, которые нужны для справедливого следствия. То есть это будут не правдивые показания.
Ненормально это всё происходит! Проводят у свидетеля обыска, изымают его личные вещи, компьютеры, телефоны, там могут быть данные интимного свойства – и эти данные могут попасть посторонним лицам, недобросовестным расследователям, которые это могут опубликовать. Ведь сам президент у нас говорил: хватит! Вот почему Маркина (Владимир Маркин – руководитель пресс-службы СКР до 2016 года – прим. РНН) сняли? – он устраивал из всего шоу, из обысков. Зачем это все делать заранее, когда человек еще не признали виновным? Еще и книги об этом писал!
– Да, я помню эти выступления по центральным телеканалам…
– Вернемся к нашей истории: зачем давить на свидетеля? Это безграмотные действия! Зачем изымать все? Это значит, что у членов семьи, у окружающих хотели создать впечатление, что ее привлекут к уголовной ответственности. Я этого не понимаю! Закон у нас, вроде бы, всё тот же: если есть сомнения, то их всегда трактуют в пользу обвиняемого. А свидетеля вообще непонятно, зачем давить! Тем более на узнаваемого человека.
– Тем более, у нее изъяли все средства производства, получили доступ к профессиональной тайне – с точки зрения законодательства о СМИ это тоже нарушение! В моем случае, когда ко мне приходили по «фейковому» уголовному делу, тоже всё изъяли. Но я у них хотя бы главным подозреваемым был – а здесь со свидетелями обошлись точно так же.
– Да. Запретил же Путин изымать документы всякие, компьютеры – буквально две недели назад я его слушал! Говорил, что у нас каждый гражданин имеет право высказываться, говорил, что без оппозиции нельзя. Получается, его неправильно поняли у нас?
– Либо это заявление для «внешнего потребителя», а внутренние директивы другие…
– Да, либо внутренние директивы действительно другие. Но у людей действительно может быть свое мнение. Вот у меня – свое мнение, и запрещать его – ну, так же нельзя!
И главное, они (областное управление СКР – прим. РНН) делают какие-то странные заявления о том, что обыск не связан с самоубийством. Глупость какая-то! Они сами себе противоречат.
– Согласен…
– А зачем убирать цветы-то (речь о зачистке мемориалов в честь Славиной в первую ночь после самоубийства – прим. РНН)?
– Я этого вообще не понимаю.
– Цветы – это не яд и не мусор. Цветы дарят на радостях и в горе. Человек умер, погиб, и это дань уважения человеку. Это цинично их убирать! Ну, хотя бы два-три дня бы полежали.
– Дело даже не в сроках – они могут и годами лежать. И должны лежать, если люди их приносят.
– Это дань уважения человеку, его поступку. Она сама выбрала такой поступок, и ее обсуждать не надо сейчас.
– Да, мы можем его только принимать – либо не принимать. Когда нет свободы слова – остается как минимум свобода действия. Ирина решила действовать именно так.
– И явно кто-то отдавал распоряжение подмести метлой эти цветы. Особенно непонятно, зачем на Покровке убрали. А теперь [губернатор] заявляет, что берет [проверку факта самосожжения] под личный контроль. Что брать-то? – уже всё совершено, она покончила жизнь самоубийством. Он и не имеет права вмешиваться, если все-таки будет возбуждено дело.
Вообще, конечно, тот, кто давал распоряжение провести эти обыска – он головой не думал, мне кажется. Это зачистка какая-то просто! Никто из тех, у кого проводили обыска, физического сопротивления не оказывал – зачем такое количество людей на эту операцию? [Ирина Славина] писала, что 12 человек к ней пришли – это для каких целей? Она что, пулемет против них выставляла? Лучше бы эти 12 человек направили на патрулирование города и области, у нас преступления совершаются каждый день! Наркомания, хищения, разбои, грабежи… Люди в погонах должны заниматься делом, а они – я не понимаю! – от безделья, что ли, пришли 12 человек к одной женщине? Мы в 90-е годы проводили утренние спецоперации – но это же по реальным преступникам была работа! А тут пришли к известной женщине, у которой кроме пера журналистского никаких способов влияния на власть не было. Ни оружия, ни взрывчатки! Ноутбук и телефон – вот и весь ее рабочий арсенал. Непонятное что-то, я удивляюсь…
– Сергей Борисович, я очень рад, что у вас схожие с моими мысли по поводу всей этой ситуации… Спасибо вам!
– И не только у меня. Мне звонили наши бывшие руководители УВД разного уровня – они возмущены! Это беда.
Александр Пичугин
Новости Нижнего Новгорода. Люди, места, события. Использование материалов "Репортёр-НН" разрешено только с предварительного согласия правообладателей. Все права на картинки и тексты принадлежат их авторам.
