В среду, 19 февраля, адвокаты докторов Максима Кудыкина и Андрея Васягина попробуют в очередной раз оспорить меру пресечения своим подзащитным. С сентября прошлого года врачи уникальной специализации – хирурги-флебологи – находятся в изоляции: сначала – в СИЗО, а затем под домашним арестом. Им вменяется в вину мошенничество – следствие считает, что доктора обманом выманивали у пациентов деньги на операции по спасению ног. Между тем, адвокаты и профессиональное сообщество флебологов доказывает, что у врачей и их пациентов просто не было выбора. Точнее, регламенты минздрава оставляли единственный выбор: покупка расходных материалов для сложной операции за счет пациентов – либо бесплатная ампутация конечностей. И в этой дилемме – вся чудовищная сущность нашей системы здравоохранения.
Наша первая большая статья на эту тему получила широкий отклик в соцсетях, едва не побив рекорды репостов. Особенно радует активность самих медиков, которые обычно крайне скупо выражают свои профессиональные симпатии на людях. Дело, видимо, в том, что именно представители медсообщества лучше других понимают: сфера здравоохранения сегодня регламентируется прежде всего крайне циничными законами финансовой оптимизации. Видимо, следующий этап – откровенное и повсеместное признание врачей своим пациентам: «Вас невыгодно лечить!» Впрочем, это уже происходит, пусть и не в таких выражениях. Вспомним недавнюю историю семьи из Сосновского района, страдающей редкой патологией Фабри – ей годами отказывали в лечении. Власти встрепенулись только после широкой огласки этой истории.
Ну, а история Максима Кудыкина и Андрея Васягина – яркий пример того, что происходит с докторами, которые настроены сохранить пациентам здоровье любой ценой.
Максим Кудыкин в здании Нижегородского райсуда, ноябрь 2019
В 2014 – 2016 году, по версии следователей, Кудыкин и Васягин пытались через «левые» фирмы освоить деньги пациентов и их родственников, якобы приобретая дорогостоящие расходные материалы для так называемых эндоваскулярных операций на артериях конечностей. При этом следствие не отказывается признавать, что за этот период докторами было проведено более 200 операций. Заметим, бесплатно! – пациенты оплачивали только расходники.
Но ни одна операция не гарантирует стопроцентного исцеления. Многое зависит в том числе и от образа жизни больного. Первым, кто предъявил претензии хирургам, был лишившийся ноги Константин Шилкин. Потом добавились еще восемь эпизодов, а затем следователи собрали в одно уголовное дело претензии 67 пациентов.
Параллельно в поддержку подследственных выступила Ассоциация флебологов России (Максим Кудыкин – ее вице-президент) и коллектив Балахнинской ЦРБ, где Кудыкин работал главврачом. Всего собрано более 16 тысяч подписей. Сами доктора по ходу следствия оказывали ему всемерное содействие, предоставив доступ ко всем базам данных. Больница скорой помощи Дзержинска, на базе которой проводились операции, в ответ на адвокатский запрос пишет: все документы уже изъяты, а доступа в БСМП у того же Кудыкина уже нет. Тем не менее, суд продляет домашний арест докторам, опасаясь, что те попробуют скрыть какие-то доказательства своей вины!
Фото vestinn.ru
И еще один важный факт. Для профессора Кудыкина домашняя изоляция может закончиться пожизненным отлучением от профессии – независимо от того, какой вердикт вынесет суд. Дело в том, что с марта по май он планировал проходить курс повышения квалификации – такие циклы обучения обязательны раз в пять лет для подтверждения профессиональной состоятельности. Пропуск этого «курса усовершенствования» автоматически лишает Кудыкина права заниматься лечебной деятельностью по профилю «Сердечно-сосудистая хирургия» без возможности восстановления.
Нет смысла говорить о том, что арестованные в сентябре прошлого года Кудыкин и Васягин могли бы в течение этого срока сделать еще множество операций тем, кто ждет своей очереди и надеется сохранить ноги. Потому что альтернатива, предоставленная государством – ампутация.
Теперь – несколько слов о том, что же такого уникального в эндоваскулярных операциях. В отличие от травматичного шунтирования, которое рекомендовано далеко не всем, внутрисосудистые операции существенно расширяют возможности восстановить кровоток. Для проведения эндоваскулярных операций не требуется больших разрезов, все выполняется фактически через пункцию артерии и может быть выполнено практически всем нуждающимся. Но для ее проведения требуется наличие в лечебном учреждение не только инструментов и техники, но и специально подготовленных хирургов, имеющих весьма специфический набор навыков и умений.
Кроме того, необходимо специальное рентгенологическое оборудование – ангиограф, которое есть далеко не в каждой больнице. Если точнее, даже сегодня в Нижегородской области всего семь клиник имеют такое оборудование, из них две – негосударственные.
Фото vestinn.ru
Да, в регионе создаются сосудистые центры, но их специализация – оказание помощи больным с инфарктом или инсультом. Лечение же ишемии конечности, а тем более гангрены – удел отделений сосудистой хирургии, которых, фактически, всего два. Одно, обслуживающие жителей Нижнего Новгорода базируется в городской больнице №13, и второе, для жителей области, в Кардиоцентре. Других центров сосудистой хирургии в Нижнем Новгороде нет.
В Москве и Санкт-Петербурге уже созданы специализированные «Центры спасения конечностей», которые дают пациентам реальную альтернативу ампутации. У нас же ситуация такова, что шанс на сохранение ног с помощью операций на артериальных сосудах получают десятки, в лучшем случае сотни пациентов.
А сколько реально нуждающихся? Их тысячи. И помочь можно было бы всем! Но тут, как и в случае с онкобольными или с теми же людьми, страдающими редкими заболеваниями, вступает в права принцип финансовой оптимизации российского здравоохранения.
Итак, закупорка артерий, питающих нижние конечности. Наиболее частая причина нарушения кровообращения – атеросклероз, далее следует тромбоз, воспалительные заболевания сосудов и эмболии, то есть такие состояния, когда тромб, образовавшись в другом сосуде или сердце, с движением крови попадает в артерию меньшего калибра и закупоривает ее. В любом случае, это катастрофическое событие, грозящее пострадавшему гибелью или инвалидностью из-за потери конечности.
По официальным данным нижегородского минздрава, ежегодно ампутации подвергаются две тысячи жителей области. Средняя продолжительность жизни после высокой ампутации в России не превышает пяти лет, а если человек потерял обе ноги, то в среднем после этого калечащего «оперативного вмешательства» он проживет не более года.
Теперь об альтернативе. Ежегодно нижегородцам требуется около 9000 реконструктивных операций на артериях нижних конечностей. На практике же каждый год делается во всей области не более 800 вмешательств.
Почему? Всё прозаично. Затраты на ампутацию – минимальны. Согласно тарифам ФОМС, больнице за законченный случай лечения и выполненной ампутации будет выплачено около 17 тысяч рублей. Что конечно не идет ни в какое сравнение со стоимостью реконструкции сосудистого русла, тем более высокотехнологичной эндоваскулярной операции, когда стоимость только пресловутых «расходников» может достигать нескольких сотен тысяч рублей.
Но это только первый фактор. Данная экономия прослеживается и дальше. Послеоперационная летальность, при высокой ампутации, когда нога отсекается на уровне середины бедра, в развитых странах может достигать 30% в раннем послеоперационном периоде, т.е. почти треть больных не переживет ампутации и не выпишется из больницы. Даже если сделать допущение, что уровень нижегородской медицины сопоставим с развитыми странами, становится понятно, что ампутация – не выход для увеличения продолжительности жизни.
Но к этому, видимо, никто и не стремится!
Как это не было прискорбно признавать, но ампутация попросту сокращает так называемое «время дожития» пациентов. Большинство больных с ишемией конечностей – люди пожилые, и уход их из жизни автоматически приводит к освобождению от бремени выплаты пенсии, социальной нагрузки и т.д.
Фото vestinn.ru
«Репортёр-НН» предвидит возражения: а как же создаваемые сосудистые центры? Разве они не призваны продлить срок жизни старикам? «Да – но нет!» – как принято отвечать в соцсетях. Основная задача таких центров – максимально быстро и с минимальными потерями в состоянии здоровья вернуть в экономику прежде всего трудоспособное население. Инфаркты и инсульты стремительно молодеют, прослойка населения среднего возраста становится все тоньше и тоньше. Без хирургического лечения инфаркт миокарда приводит либо к гибели такого человека, либо формирующийся постинфарктный кардиосклероз заканчивается инвалидностью, а следовательно и дополнительными затратами – и в конечном счете потерями для экономики.
Иными словами, сосудистые центры – это инвестиция в работающую часть населения. Но не в избавление от гангрены и ампутации. И такая позиция фактически закреплена и отражается в нормативных правовых актах, на основании которых строится непосредственно лечебная работа.
На кривой логике медицинского законодательства споткнулись и Максим Кудыкин с Андреем Васягиным.
Факт, который до сих пор требует привыкания для любого здравомыслящего человека: врач не может произвольно назначить лечение, которое считает нужным, поскольку оплата за лечение в государственной клинике проводится в основном за счет средств Фонда обязательного медицинского страхования. Все что не входит в программы ОМС, не оплачивается фондом и, соответственно, не является гарантированным от государства.
В статье «Смелость быть медиком» мы уже подробно рассказывали, что расходы на операции, которыми занимались Максим Кудыкин и Андрей Васягин, в 2014 – 2016 году не подкреплялись госфинансированием. И это несмотря на рекомендации профессионального сообщества, на опыт передовых в этом отношении стран.
Не нужно, наверное, упоминать, что самоуправство в этом случае – то есть самовольное включение расходных материалов для эндоваскулярных операций в число бесплатных – трактовалось бы законом как превышение должностных полномочий. Рисковать не желают ни руководители госбольниц, ни ФОМС, ни страховщики.
Но как смириться с этой ситуацией врачу, который может помочь пациенту в прямом смысле встать на ноги? И как принять эту ситуацию самим пациентам? С «бесплатной услугой» в виде ампутации не желают мириться и родственники больных, поскольку малоподвижный член семьи – это априори дополнительная нагрузка для его окружения, как финансовая, так и эмоциональная.
Так в чем же обман пациентов, на котором настаивает следствие, если существует прямой запрет на оплату из средств ФОМС эндоваскулярного лечения этой категории пациентов со стороны законодателя? В чем обман, если врач предлагает пациентам или их родственникам самим оплатить «расходники»?
Впрочем, у следствия есть еще один довод: механизм закупки расходных материалов.
Рынок изделий для проведения подобных операций действительно непрозрачен. На практике пациент не может прийти в ближайшую аптеку и закупить по своему желанию стент или другой инструмент. Хотя в последние годы с развитием интернет-коммерции, стали доступны и сложные медицинские инструменты.
Но давайте обратимся к официальным источникам – госконтрактам на поставку медицинского оборудования и расходных материалов для проведения эндоваскулярных процедур. Как оказалось, в Нижегородской области только ФГБУ ПФМИЦ Минздрава России (бывшее НИИТО, ныне университетская клиника ПИМУ) проводила закупки специализированного оборудования для лечения периферических артерий (кстати, в 2016 году эта клиника не была включена в систему ОМС по этому направлению).
В интересующий период времени организация заключила контракт № 282 с ООО «МедСервис». Предмет этого контракта – поставка расходных материалов для сосудистой хирургии, цена контракта составляет почти 10 млн рублей.
Из спецификации поставляемой продукции легко можно выяснить, сколько реально стоят стенты и другие расходные материалы. Специализированных инструментов, обозначенных как «Стент периферический, саморасширяющийся», в контракте имеется три разновидности различных производителей, и стоимость их – 55; 70; 91 тысяча рублей. Если добавить к стоимости стента другие необходимые инструменты, расходы на доставку – выходит сумма, полностью сопоставимая с той, о которой упоминают пациенты Кудыкина и Васягина.
У следствия есть подозрения, что нижегородские доктора использовали для своих якобы мошеннических операций подставные фирмы. Но то же самое ООО «МедСервис», услугами которого пользовался НИИТО, – это организация, имеющая в своем штате 1 (одного) сотрудника, но с общим оборотом в 1,6 млрд рублей – по 947 госконтрактам! Получается, все эти уважаемые государственные организации работали с подставной фирмой?
Максим Кудыкин в своем открытом письме из СИЗО писал, что такой рынок поставок медоборудования – некая данность, с которой обычный врач сделать ничего не может.
«Все истребуемые материалы для проведения операций поставлялись безукоризненно своевременно и точно», – отмечает подследственный, и это для пациентов было главным.
А что главное для следствия, которое обстоятельствами этого дела фактически подчеркивает все изъяны российской системы здравоохранения? Сегодня эта сфера цинично делит людей на касты по принципу платежеспособности, практически неприкрыто подталкивает стариков к быстрому уходу из жизни… Даже президент страны не может не признать: в угаре оптимизации здравоохранения его подчиненные явно переусердствовали!
Но сроки все равно грозят докторам, которые пытались всё делать по уму!
Александр Пичугин
заглавное фото - vestinn.ru
Новости Нижнего Новгорода. Люди, места, события. Использование материалов "Репортёр-НН" разрешено только с предварительного согласия правообладателей. Все права на картинки и тексты принадлежат их авторам.
